Шепот доносился со всех сторон. Старик пугливо всматривался в грязные тени холодной комнаты.
-Я вас не боюсь. Не боюсь, – хрипя произнес он и устало закрыл глаза.
Внезапно шепот прекратился. Старик отчётливо услышал тихий стук сердца, он словно эхо вырывался из груди…
-Тут- туук, тук – туук…
Испуганно улыбнувшись долгожданному покою, старик открыл глаза.
И вновь шепот. Въедливый. Мерзкий шёпот. Выворачивал мысли, смешивая их дрожащим скрипом, душил своим гулом, словно шелестом грязной бумаги, осторожно разрывая и расбрасывая тоненькие полоски…
Старик закрыл глаза, на этот раз тишина своим звоном заглушила его дыхание. Неизвестность стала его спутником. Старик протянул впереди себя руки, делая осторожные шаги. Это была новая жизнь. И она ему нравилась.
Обследуя когда -то знакомую комнату, старик ощутил мир иным. В тишине все казалось на своем месте, как будто разум наполнился тем дивным юношеским светом от которого лишь мысль о счастье становилась золотой серединой о которой он мечтал последние дни своей прожитой жизни…
Старик долго радовался обретению покоя, и уже был готов никогда не открывать глаза, как вдруг неожиданно для себя вспомнил, что где – то на столе стояла старая фотография. Кто был на ней изображен, он не помнил, но ему очень хотелось ещё раз ее увидеть и сохранить ее в памяти. Но открыть глаза означало услышать ещё раз этот проклятый шёпот.
Старик был готов больше никогда не открывать глаза, радуясь заслуженному покою, но желание увидеть фотографию победило.
Он почувствовал ладонью спинку стула, осторожно касаясь столешницы, легонько сдвинул старую фотографию. Трясущейся рукой сжал ее и открыл глаза.
В серой пропитанной туманом комнате, сквозь открытое окно сбегали сквозняки и приближающийся шепот, наполнял собой выцветшие заплесневелые обои…
Старик смотрел на фотографию и мысль словно швейная иголка прокалывала его память, сшивая покой и страх, даря ему ответ.
-Это мои дети. Мои взрослые дети…
За столом сидел старик. Казалось будто он уснул читая любимую книгу, его голова склонилась на бок и лёгкая едва заметная улыбка застыла на старческом лице. Глаза были закрыты и он уже давно не слышал шёпот …